Троемирье. Игры с демонами - Страница 67

– А Эрик ушел – младенца в деревню отнести. – Аня внезапно погрустнела.

Эленвель легко ощутил терзающие ее чувства. Неуверенность, вину, даже немного страх от содеянного.

– Ты же не знаешь, – помолчав, грустно вздохнула она. – Эрик алтарь нашел. А к нему сегодня пришла еще одна, на жизнь обиженная. Вот… Эрик ее усыпил, младенчика спас, а меня туда привел… ну и вот…

Окончание рассказа вышло скомканным и невнятным. Но Эленвель понял и так. Значит, Эрику все же удалось заставить ее принести жертву. Эльфу стало немного грустно: ему не хотелось, чтобы эта девушка становилась убийцей. А с другой стороны…

– Эрик сказал, что ее все равно пришлось бы убить, – как-то жалобно, словно оправдываясь, сказала Аня.

– И он прав, – подтвердил Эленвель. Как бы он ни относился к тому, что Ане пришлось стать убийцей, но лучше уж такая жертва. – Ее бы и в самом деле рано или поздно убили. Либо потом, когда она, лишившись души, натворила бы много дел – как те покойники, помнишь? – либо если поймали прямо у алтаря.

Эленвель бросил мимолетный взгляд, на демона, проверяя, как тот отнесется к подобному разговору. Демон отнесся совершенно индифферентно. Он просто опять уткнулся носом в Анины волосы и с любопытством наблюдал за разговором. Похоже, ему было совершенно наплевать, что слушать. Эльф надеялся, что спустя какое-то время демон привыкнет к такому обилию силы и немного протрезвеет. Честно говоря, сейчас Пламенный казался слегка неадекватным.

– Значит, раньше утра Эрика можно не ждать, – сделал вывод Эленвель, отвлекшись от демона.

– Ой, а правда! – осенило Аню. – Надо за ним Ваську послать. Пусть обратно привезет.

Эльф уже в который раз поразился, как в эту голову иногда приходят умные и очень рациональные мысли – и почему они делают это так редко?

Аня убежала искать своего маргана, полностью подтвердив мысль о редкости рациональных мыслей. Ведь Ваську она вполне могла позвать мысленно.

Эленвель посмотрел на заинтересованно вертящего в руках мобильник демона – где взял? – и понял, что дальше будет еще интереснее.

* * *

Переложив на другую руку безмятежно спящего младенца, Эрик подумал, что все же нужно было вернуться в лагерь и взять коня. Пеший поход – это долго и утомительно. Впрочем, все равно получилось бы долго, но зато не пришлось бы трудить собственные ноги. Ладно, не возвращаться же теперь.

Но деревню он, конечно же, нашел. И еще издалека увидел, что там никто не спит. Вся деревня была заполнена неровным светом факелов, суетой и шумом. Похоже, пропажу ребенка уже обнаружили.

Эрик вздохнул. Вся эта суета у него не вызывала никакого энтузиазма. Наверняка же опять с вилами кидаться начнут.

Как ни странно, ему удалось дойти почти не замеченным практически до центра. Оказалось, он не совсем правильно оценил ситуацию: селяне на площади собирались линчевать какого-то мужика.

Послушав крики возбужденной толпы, киллер пришел к выводу, что того обвиняют в пропаже ребенка, а заодно и юной девушки: никому пока и в голову не пришло, что несостоявшейся темной ведьмы.

Эрик понял, что пора вмешаться и сдать ребенка родителям. Судьба незнакомого мужика волновала его мало. Возможно, тот и в самом деле виноват.

– Эй, селяне, подождите! Не ваш ребенок?

На него уставилось множество недоуменных глаз. До сих пор на чужого человека внимания практически не обращали, но теперь, когда обнаружили незнакомца с младенцем на руках, у многих в глазах начала разгораться злость. Толпа вовсе не собиралась разбираться, кто тут прав и кто виноват.

– Чего тебе тут нужно, темный? – спросил не слишком дружелюбно худой человек в балахоне. Эрик сразу понял, что это жрец Света. Он мысленно поморщился. Если фанатик – с ним могут быть серьезные проблемы. Как бы не оказаться на костре по соседству с мужиком.

– Ребенка родителям вернуть хочу, – совершенно невозмутимо ответил киллер.

– Где ты его взял? – строго поинтересовался жрец. Но особой агрессивности в его голосе Эрик не заметил. Значит, не такой уж фанатик. Возможно, появляется шанс отбрехаться, да к тому же направить по ложному следу Блюстителей, когда те тут появятся. Хотя последнее – сильно вряд ли.

– У темной ведьмы отобрал, – объяснил Эрик. – Иду мимо, чувствую – кто-то на алтаре магичит. Пошел посмотреть. Вот в последний момент и успел.

В голову пришло: «Что-то мне ситуация знакома!.. Ах, да, ведь такое уже было…»

Что случилось с девицей, никто не поинтересовался. Раз застали на месте преступления, значит, ее уже нет.

– Спасибо, добрый человек, – совсем смягчился жрец, забирая у киллера ребенка и передавая заплаканной матери. – Ты хоть и Темный, но, смотрю, по правде поступаешь.

– Я хоть и Темный, но в Школе магии учусь, – усмехнулся Эрик. – Так что меня без присмотра не оставили, чтобы чего незаконного не натворил. А детей я никогда не резал – и другим не позволю. Эта ваша потеряшка не первая уже.

– Так, получается, этот-то чужак и не виноват вовсе? – поинтересовался кто-то, кивая на связанного и чуть насмерть не забитого селянами мужика.

В голову Эрику пришла интересная идея.

– А давайте-ка я с ним поговорю – и узнаем, насколько он не виноват, – предложил он.

Особенно разговаривать с мужиком и не понадобилось. Увидев настоящего темного мага – Эрик несколько демонстративно создал на ладони жутковатый сгусток тьмы, а также направил на мужика для пущего воздействия волну страха, – тот сразу начал рассказывать. История оказалась незамысловатой. Некрасивая девица по имени Милья страдала кучей комплексов, никто с ней не водился, парни гулять не приглашали. Вот тут-то и появился пришлый мужик. Начал с Мильей разговаривать, затем и на прогулки приглашать, комплименты говорить. Но ничего серьезнее поцелуев под луной у них не было, потому как чужак собирался использовать девицу совсем для другого: власти ему хотелось.